Избранные произведения. Том 6 - Страница 151

151

— Все живы?

— Нормально, — отозвался Демин. — Но ощущение не из приятных.

— Пси–защиту на максимум! Задача та же — отражение прямого нападения и ни шагу в сторону.

— Правильно идешь, опер! — хмыкнул кто–то знакомым голосом.

Ратибор не сразу сообразил, что это голос Грехова.

Конгломерат геометрических фигур, в который превратился разведчик Конструктора, начал расползаться грудой камней — так это выглядело со стороны. Один из языков «осыпи» потянулся к Марсу, другие поплыли слева и справа, словно пытаясь охватить планету со всех сторон. Ожидание неприятных сюрпризов превратилось в пытку. Напряжение, охватившее людей, достигло максимума. Ратибор взмолился в душе, чтобы в рядах пограничников не оказалось ни малодушных, ни трусов, ни торопливых и нетерпеливых храбрецов.

Координатор переключил канал приема изображений с камеры на камеру, но везде было одно и то же; потоки и сгустки «обломков» правильной геометрической формы бродили в пространстве, заполнив примарсианскую зону, ухитряясь не сталкиваться друг с другом, но тем не менее успешно сбивая земные аппараты, станции и обезлюдившие внеатмосферные заводы.

— Берестов, доложи свою оценку обстановки, — вдруг раздался спокойный бас Железовского; Ратибор даже оглянулся, показалось, что комиссар стоит где–то рядом, за спиной.

В нескольких словах передав новости, Ратибор снова замер, впитывая поступающую информацию и пытаясь угадать дальнейшие шаги Конструктора. Железовский выслушал его сообщение молча и не сказал в ответ ни слова одобрения, ни слова порицания, не дал ни одного совета. Просто ушел из эфира. Не запрашивали сведений и дежурные центра ГО на Земле, понимавшие, что изменить уже ничего нельзя и что оператор «полундры» в зоне Марса полностью принял ответственность за происходящее на себя.

Посланец Конструктора, превратившийся в скопление астероидов, продолжал расползаться во все стороны, бесцельно кружа вокруг Марса, рыская в поисках неведомо чего, создавая рои сложнейших конфигураций, облака, пояса, поля из твердых на вид блоков, словно состоящих из слюды и драгоценных камней. Создавалось впечатление, будто он не знает, что делать дальше.

На всех диапазонах царили странные звуки: скрежет подвижек горного льда, ломающихся айсбергов, сталкивающихся машин, грохочущего прибоя — сменились ровным белым шумом, который забил чуть ли не все каналы связи, и лишь изредка в этом шуме всплывал обрывок какой–то мелодии или странные трехзвучия — три чистых, следующих друг за другом, ноты ре–ля–соль.

Прошел час, второй, ничего не менялось в пространстве.

Пограничники устали от ожидания и начали вести тихие переговоры. Ратибор их не одергивал, он сам не прочь был поговорить с кем–нибудь о странном поведении пришельца. И тут в действие снова вмешались серые призраки и чужане.

Новый отряд роидов, вынырнувший из «струны» мгновенного перехода, собрался над колоссальным астероидным облаком Конструктора (или под ним, смотря откуда поглядеть), построился в ажурный конус, принял в себя дюжину серых призраков и внезапно… сжался в точку! Словно провалился внутрь самого себя, сколлапсировал. И тотчас же ближайшие блоки тела Конструктора устремились к этому месту, уменьшаясь на ходу. За ними другие блоки, фигуры и рои, и так далее, и так далее, пока волна движения не распространилась на все гигантское облако, захватив даже Марс! Новая волна землетрясения пробежала по толстой коре древней планеты, меняя ее лик. Некоторые из городских куполов не выдержали встряски и рухнули, и лишь своевременная команда Ратибора, подвесившего над городами корабли погранслужбы, позволила тем вмешаться и предотвратить катастрофу. Без жертв обойтись не удалось, но в противном случае их было бы гораздо больше.

Облако «астероидов» продолжало неудержимо сжиматься, уменьшаться в размерах, сминаться, плавиться, извергать струи жемчужной пыли, испускать тонкие пучки света. Ошеломленные люди смотрели на эти метаморфозы с мистическим страхом, подспудно ожидая вспышки или взрыва, в результате которого исчез бы не только Конструктор, но и увлекаемый жуткой силой притяжения Марс, и, может быть, вся Солнечная система. Однако такая участь не устраивала, очевидно, и самого Конструктора, он, наконец, обрел самостоятельность, вспомнил, зачем сюда явился, и «напряг мышцы», останавливая сумасшедшее, спровоцированное чужанами сжатие.

Диаметр представителя Конструктора теперь не превышал сорока тысяч километров, хотя и этот «останец» был в семь раз больше Марса, а формой он стал напоминать плод каштана в колючей рубашке. Сквозь эту полупрозрачную оболочку можно было наблюдать кипение какой–то раскаленной субстанции, светящиеся спирали вихрей, вспыхивающие огни и гроздья всплывающих из глубин «каштана» черных шаров.

Серые призраки облетели гиганта кругом, собрались в группу и сгинули. За ними, посчитав задачу выполненной, исчезли оставшиеся корабли чужан.

Означало ли это, что опасность миновала? Люди этого не знали; никто их не предупреждал, отбоя тревоги не объявлял, советов не давал, молчал и Грехов, и пограничники продолжали в напряжении ждать развития событий, сжигая нервную массу в топках самоконтроля и выдержки. Ждали наблюдатели, ученые, оставшиеся на Марсе специалисты, спасатели. Ждали руководители ГО на Земле, члены Совета безопасности и Всемирного координационного Совета. Ждали все люди на Земле и в Системе. Ждал Ратибор, отключив свои личные переживания и сосредоточившись на поиске вариантов выхода из ситуации.

151